Кто принимал участие?
Под крылом международной конференции собралась не только элита исследователей кочевого мира из России и зарубежья, но и представители консульского клуба Казани из Казахстана и Ирана, а также топовые федеральные управленцы. Что же привлекло столь высокую публику в Казань? Давайте разбираться.
Первым приветственное слово взял президент Академии наук Рифкат Минниханов, отметивший, что для гостеприимной земли Татарстана честь принимать ученых из научных центров 28 регионов России, а также специалистов из Азербайджана, Белоруссии, Монголии, Казахстана, Кыргызстана, Узбекистана, Китая и Румынии. «Сейчас в этом зале находятся 8 директоров академических институтов российской Академии наук. 8 директоров научных организаций, подведомственным министерствам как федерального, так и регионального уровня, а также 10 руководителей научных учреждений зарубежных стран», – сказал Минниханов.
А что с Чишминскими памятниками?
Рифкат Нургалиевич добавил, что мероприятие является первой международной конференцией, в которой принимает участие «Международный центр исследования истории и культуры народов степной Евразии» созданный в ноябре прошлого года совместными усилиями Академии наук РТ, отечественными и зарубежными специалистами.
Анонсировали новое ведомство на конференции «Актуальные проблемы истории и культуры народов степной Евразии». Это событие стало продолжением долгого спора между татарстанскими и башкирскими исследователями касательно принадлежности Чишминских мавзолеев в Чишминском районе Башкортостана. Тогда с родины Салавата Юлаева для участия в дискуссии в качестве независимого эксперта приехал доктор исторических наук Владимир Иванов. На этот раз помимо Иванова, третью столицу посетил доктор юридических наук, директор Института этнологических исследований им. Р.Г.Кузеева УФИЦ РАН Сергей Емелин.
Скорее всего, приезд руководителя главного гуманитарного ведомства Башкортостана можно считать своеобразным примирением в долгом споре о принадлежности Чишминских памятников. Однако это покажет лишь время. «С татарстанскими коллегами, в частности, с Институтом истории им.Ш.Марджани и Институтом археологии им.А.Халикова, у нас давние конструктивные связи. На протяжении последних лет у нас совместные археологические экспедиции и раскопки. Мы участвуем в фундаментальных исследованиях, которые проводят татарстанские коллеги. Я считаю, что мы успешно решаем важные проблемы истории, археологии, этнографии и целого комплекса исторических дисциплин», – резюмировал Емелин.
Степь и Россия
Важность исследования кочевого наследия России как части степной Евразии отметил в своем выступлении заместитель Министра науки и высшего образования РФ Константин Могилевский. «Без осмысления истории степной Евразии трудно говорить об истории России как страны цивилизации. Трудно в полной мере понять характер отношений России со своими соседями. Отношения сформированы и продиктованы длительной историей взаимодействия, добрососедства, торговли и культурных контактов», – поделился он.
Могилевский порадовался успехам татарстанской археологии. Во многом она опирается на Институт археологии им.А.Халикова, занимающегося не только спасательными раскопками, но и реальными научными исследованиями. Ведь подобный подход является импульсом для развития внутренних исследований и международных связей.
Татарстанские разрушители мифов
Главным флагманом отечественных исследованиях кочевых цивилизаций как раз и должен стать недавно открытый «Международный центр исследований истории и культуры народов степной Евразии». Ведомство по приглашению АН РТ возглавил доктор исторических наук, директор Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН Николай Крадин. Его доклад на пленарном заседании разбивал главный миф о дикой культуре кочевых народов и отсутствия у них городов. Для собравшихся сей факт не является чем-то новым, однако Николай Николаевич сухими фактами сумел удивить даже бывалых археологов.
Первое, что приходит на ум обывателю, когда он слышит слова кочевник – это дикая орда дотракийских всадников из сериала «Игра престолов» сжигающая города и угоняющая людей в рабство. Подобное представление тривиально и не включает и толики разнообразия феномена кочевой цивилизации.
К примеру, столица великой Монгольской империи Каракорум в середине XIII века достигала площади 375 гектар, о чем писал во время своего длительного путешествия фламандский монах-францисканец Вилльям Рубрук, сравнивающий город с Парижем, имеющим примерно такую же площадь. Однако посланник папского престола, по словам Крадина, не учел, что хоть площадь и почти одинакова, но Каракорум населяло в два раза больше жителей. «Огромное число горожан жило вокруг города в юртах», – подчеркнул он.
Как происходили контакты?
Помимо развитой городской культуры, кочевая цивилизация отличалась формами взаимодействия с оседлыми народами. Николай Николаевич обозначил три типа. Первый – дистанционный. Для него характерно мирное взаимодействие между кочевыми народами и городским населением: происходит обмен и культурные контакты. Такое взаимодействие было характерно для империй хунну и тюрок.
Второй тип носит даннический характер, и сводится он к тому, что кочевники налагают обременения на города и получают от них все необходимое. Такая модель была распространена в Золотой Орде и государстве Ляо (северо-восточный Китай). Третий тип относится к банальному захвату городов и установления полного контроля над всеми сферами жизней городской инфраструктуры (государство Тоба Вэй в северном Китае).
Города монгольского типа
Крадин, резюмируя свое выступление, добавил, что если кочевники и захватывали города, то они старались переварить национальную архитектур и привнести в нее степные элементы. Так, например, город Шанду в Китае, построенный при великом хане Хубилае, сочетает кочевую монгольскую и китайскую городскую традицию.
Сочетание наблюдается в расположении районов и пространства вокруг города. Около него находится огромное пространство, на котором располагалась ханская администрация во время перекочевки: да, у кочевников было несколько столиц, и они менялись в зависимости от сезона года.
Из китайской городской традиции привнесен «императорский город» (административный район, отдельный от остального города стеной). В Шанду он находится не в центре, а на востоке. Почему именно там? Все достаточно просто: восточная сторона является для кочевников священной.
Подготовил: Владислав Безменов
Фоторепортаж: © Владимир Васильев / «Татар-информ»
Фото на анонсе: © «Маллиард.Татар»
<strong>Автор</strong>: Алсу Шамсутдинова
Автор: Алсу Шамсутдинова
Источник информации:
 |
https://milliard.tatar/news/stepnaya-evraziya-v-kazani-akademiki-pro-kocevuyu-civilizaciyu-i-goroda-5238 | опубликовано — 31.03.2024 |